Больничный лист официально в Москве30.05.2017И когда инженер, задетый за живое, начинал показывать на карте возможные места будущих электростанций, Ленин, загоревшись, с молодым азартом подхватывал: «А хорошо бы здесь, у самого моря, воздвигнуть огромный электрический замок... Знай наших!» В 1958 г. Погодин создал последнюю, завершающую часть ленинской трилогии, посвященную последним годам жизни Ленина,- «Третья, патетическая». «...Время действия драмы - труднейшая пора в истории Советского государства: 1923-1924 годы, нэп, период сложного и напряженного положения в партии. Острая политическая обстановка в стране усугублялась тяжелой, неизлечимой болезнью Ильича. Все это определило трагедийное звучание произведения, трагический пафос драмы. Отсюда родилось и название - «патетическая»,- рассказывал драматург. Если вам потребовался болничный лист, тогда посмотрите на больничный лист официально в москве и узнайте, как его можно сделать официально в Москве. «Третья, патетическая» была поставлена в МХАТе режиссерами М. Кедровым и В. Богомоловым (1958). Театр обстоятельно и разносторонне рисовал картину жизни нэповской России, всех ее социальных слоев. Здесь были и рабочие, и люди искусства, и молодые партийцы, и воспрянувшие дельцы-фабриканты. В этой пестрой, многоликой картине не все оказывалось равноценным. Тщательно разработанные жанровые сцены, точно прорисованные бытовые подробности порой приглушали ведущую трагическую тему. Эффектно поставленный финал-апофеоз, призванный выразить идею ленинского бессмертия, эстетически спорил со всем спектаклем. Поэтому «Третья, патетическая» уступала более стройному и целостному решению «Кремлевских курантов». Тем не менее этот спектакль имел принципиальное значение для МХАТа и для всей Ленинианы, так как открывал новые, неиспользованные ее возможности, обращаясь к внутреннему миру вождя. Особенно выразительна была сцена в Горках, куда к тяжелобольному Ленину приходила врач Ирина Сестрорецкая (Л. Пушкарева) просить о помиловании брата-взяточника. Смирнов психологически точно играл в этой сцене Ленина, умеющего слушать, понять человека, проникнуться его горем.
|