Радиатор секционный алюминиевый22.03.2017Бытие и метаморфоза массы - это внешний, драматургически выраженный сюжет картины. Кроме него, в «Броненосце...» имеется другой сюжет, образованный цепочкой сменяющих друг друга символов. Взревевший лев - как бы ее среднее звено. Цепочка же начинается иным - аллегорической фигурой, тоже взятой из Библии. Первая часть фильма носит знаменательное название: «Люди и черви». Заглавие вроде бы отражает то, что происходит в событийном ряду,- матросов хотят накормить червивым мясом, это вызывает их протест. На экране черви предстают в натуральном виде - белые их тельца беспорядочно копошатся в одном из кадров на сером по тональности мясе. Вместе с тем камера часто снимает матросов так, что неизбежно они ассоциируются с этими белыми тельцами. Картину открывает ночной эпизод в кубрике - экипаж спит в парусиновых гамаках, беспорядочно и хаотично развешанных. Белые эти люльки кажутся подобными червям. Затем скопившиеся на палубе матросы фиксируются с верхней точки - благодаря белым их форменкам снова рождается та же ассоциация. И пластически, и социально матросы лишены человеческого облика-к ним полностью применим стих из Псалма Давидова: «Я же червь, а не человек, поношение у людей и презрение в народе» (Пс. 21, 7). Если вам нужен радиатор,тогда смотрите на радиатор секционный алюминиевый и узнайте где его можно приобрести. В сценах мятежа признаки червеобразности переходят от матросов к угнетателям. Например, одного из офицеров завертывают в брезент, под которым стояли осужденные на расстрел; далее, как сказано в монтажной записи (кадры 285-287), «завернутый офицер барахтается ...извиваясь, ползет... из брезента, уцепившись за кольца на палубе». Слово «червь» здесь не употреблено, однако подсказывается самим характером действий. Или в другом кадре хочет спрятаться перепуганный судовой врач: «Как червь, заползает под шланги Смирнов...» Когда матросы выбрасывают его за борт, в изобразительный ряд врезается кадр с червями, а падение Смирнова в море сопровождается репликой матроса: «Пошел на дно червей кормить». По своему смыслу реплика тождественна ветхозаветному стиху, в котором страдалец Иов проклинает судьбу грешника: «Пусть забудет его утроба матери; пусть лакомится им червь; пусть не останется о нем память...» (Иов, 24, 19).
|